Александр Геннадьевич Суханов родился в Сатке 2 марта 1945 г. Потомок староверов и известных купцов Пучковых.
Будучи ребенком он взял впервые кисти и карандаши, получил первые уроки впечатления искусства. Свою первую творческую награду получил в первом классе на городской выставке за вышивку. Живописью Суханов начал заниматься с 10 лет, спустя 2 года познакомился с настоящим художником, свою встречу с ним он вспоминает так: «В 12 лет я как-то шел по улице. Булыжная мостовая, деревянный тротуар, навозные кучи. И стоит мужик в сапогах – метр с кепкой – и пишет. Я был потрясен. Это такое было свечение красок, такое живописное сверкание!... Я обалдел. На следующий день я мать до того извел, что она говорит: «Давай я тебя с ним познакомлю». Познакомила. Это был Борис Федорович Домашников, заслуженный художник России и СССР, лауреат. Я не мог бы стать тем, кто я есть, если бы не встретил его. Тогда я понял, что буду художником».
В 12 лет, в 1957 г. Суханов написал маслом первую серьезную работу – портрет своей бабушки – Сухановой в девичестве Пучковой Екатерины Ивановны. В этом же году состоялась первая персональная выставка, а после 7 класса с рекомендательным письмом Бориса Федоровича Домашникова Александр Геннадьевич поехал поступать в Свердловское художественное училище. «Пришел на экзамен. Рисую. Рядом сидит парень, его руки пропитаны мазутом. Он тракторист 4 разряда. Его мечта – стать художником. Я сдал рисунок. Начал писать акварель. Огляделся: всюду развешаны работы выпускников. И вдруг меня такое отвращение охватило. Думаю: и меня так научат писать. А рядом этот парень, который так хочет поступить. Я встал из-за стола и ушел от туда навсегда. Но не потому, что порвал с искусством, а потому что решил идти своим путем». Немного позже Суханов закончил в Москве заочный университет народной культуры им. Крупской, на отделении изобразительного искусства.
Суханов работал преподавателем эстетики, черчения, рисования, руководил художественной мастерской и самозабвенно занимался живописью.
В 1965 г. Александр Геннадьевич стал дипломантом на всесоюзной выставке в Москве. В этом же году он впервые познакомился со златоустовским художником Юрием Павловичем Азеевым. Свою первую встречу с ним он вспоминает так: «Юрий Павлович Азеев вместе с Демидом Павловичем Максимовым приехали в Сатку на городскую выставку, на которой были выставлены мои работы. Мне было 20 лет, меня называли формалистом и всячески критиковали. Осмотрев выставку Азеев отметил мои работы и добавил: «Рад, что среди нас живет талантливый человек!» Это признание мастера я храню в сердце с благодарностью до сих пор».
В 1970-е годы Суханов ярко заявил о себе, постоянно выставляясь в Златоусте, Челябинске, а также за рубежом в Бельгии, Франции, Германии. В эти же годы Александру Геннадьевичу досталось за, так называемый «формализм», обвинили его в подражании Западу, лишили работ, закрыли художественную мастерскую, запретили показывать свои работы. 30 лет Суханов не выставлял свои работы. Инструменты, более 3-х тысяч полотен были уничтожены. Натиск чиновников Суханов выдержал, не уехал из родного города, уединился на окраине Сатки. Устроился работать оператором газораспределительной станции. Много работал, размышлял, пережил творческий кризис, но нашел силы снова взять в руки кисти. Поддержали художника коллеги из Златоуста. «Юрий Павлович Азеев приехал ко мне домой и с порога скомандовал «Давай тазик!» Я принес посудину, а он расстегнул портфель, и в таз с грохотом посыпались тюбики краски. «По сравнению со Вселенной, ты пацан, начинай все сначала!» Таким образом, Азеев меня реанимировал» - вспоминает Суханов. Творить начал снова. До изнеможения, до опустошения, по собственному выражению «меняя рубашки на ходу». Для Александра Геннадьевича это было время творческих поисков и экспериментов. Сам художник поясняет свой выбор прозой: «Ехали мы в автобусе под названием «Искусство», вели бесконечные споры о творчестве, об искусстве, о жизненных ценностях; выглянешь в окошко – вокруг пустыня, а в автобусе – жизнь. Нам всем казалось, что мы двигаем искусство. Мы выходили покурить на остановках, но вокруг всегда была пустыня, жизни не было. Однажды я увидел сороку и сказал товарищу: «Смотри сорока на снегу», - он посмотрел и не увидел. А сорока поскакала-поскакала, я пошел за ней, когда оглянулся – автобус ушел… без меня, я расстроился, сел и стал думать, а что же делать. Некоторое время сидел, смотрю – автобус возвращается, но почему то с той же стороны. Вышли мои товарищи, покурили, но обо мне не вспомнили, автобус уехал, а я пошел за сорокой в гору, когда поднялся – увидел, что автобус ходит по кругу. В очередной раз. Когда мои постаревшие товарищи вышли на остановке, я услышал, как один из них сказал молодому художнику: «А у нас Суханов здесь когда-то сошел». - «Как сошел? И умер?» - «Да нет, говорят живой».
Славой Александр Геннадьевич не избалован, хотя, в 1980-е годы Челябинское телевидение дважды снимает о нем документальные фильмы. Режиссер Комаров, когда готовил второй фильм, о Суханове неосторожно сказал: «Александр Геннадьевич приезжайте в Челябинск на студию к такому-то числу». В ответ услышал вежливое «Мне это не надо, если Вам необходимо, приезжайте сами». Эти фильмы были короткими эпизодами за долгие годы забвения.
Суханов считает себя художником, работающим в традициях русского искусства, в основе которого – духовность, любовь и сопереживание своей Малой Родине. В родной Сатке, внутри себя обрел ощущение полноты, целостности жизни. Мир, изображенный в картинах художника – тих, нежен, неспешен, справедлив, а человек – вдумчив, добр, прост и красив. Все свои картины Александр Геннадьевич подписывает – «Художник из Сатки».
Как у истинного художника у Александра Геннадьевича свое видение мира. Еще с детства он уяснил - красивое нужно видеть в простом. Все что изображено в его работах – это плод длительных любований, наблюдений, размышлений и знаний.
Картина «Родня» как большая семейная фотография. На ней изображены бабушки и дедушки Александра Геннадьевича, коренные саткинцы, все люди зажиточные. На картине они показаны в состоянии на 1914 год. Еще уверенные, спокойные – не знают, что пройдет еще 2-3 года и привычный мир измениться.
Удивляет материал, используемый для написания картин: палас, покрывало, домотканый половик, вязанные крючком кружева, пенопласт, панбархат, циферблат от часов, гипюр и многое другое. Суханов всегда стремился к максимуму в любой деятельности. А тяга менять фактуры дает новое свежее решение для его картин. Сам он поясняет так: «Мои необычные полотна – это, в первую очередь живопись, а все остальное – лишь обрамление для нее». Например, картина «Забор» (1997 г.) написана в пространстве доски, выполненной из настоящего забора, через пролом которого смотрит дворняга-пес. Портрет женщины выполнен на бархате, старой шубе, которую носили 3 поколения Сухановых. Картина «Зима радостная» выполнена на незатейливом узоре тюля.
Некоторые работы выполнены в технике восковых красок. Эти краски он варит сам. Есть работы, написанные горячим воском.
Живопись Суханова неразрывно связана с Саткой. Своему городу художник посвятил целый цикл миниатюр, на которых запечатлены вросшие в землю деревянные дома, покосившиеся огороды, и даже корова на лугу. В творчестве Суханова термин «портрет» можно применить к изображению не только к человеку, но и животному. В прошлые годы Александр Геннадьевич держал 13 голов крупнорогатого скота, кур, пчел. «Куры – это украшение двора. Мы такую красоту не замечаем. Это та жизнь, которую меня, как художника питает. Я иду по улице, замечаю резные наличники, взгляд веснушчатой девчонки, вижу копошащихся кур и гордого петуха Рамзеса. Я живу в прекрасном мире».
Одной из главных тем в творчестве художника это женщины: полоскальщицы, гладильщицы, богини, матери… Все эти сюжеты идут из далекого детства Суханова. Еще мальчишкой он носил корзины с бельем своим теткам, матери. Они полоскали его в незамерзающей речке Сатке или на пруду. Он подолгу смотрел на их красные руки. В понимании Суханова женщина это Россия, которая всегда страдала, и которая прорвется сквозь все испытания и страдания и всегда будет прекрасной!
